Политика Таджикистана под руководством Эмомали Рахмона представляет собой искусное балансирование на грани внутренней и внешней нестабильности, что позволяет режиму сохранять контроль над страной и получать выгоды на международной арене. Исследования показывают, что Комитет государственной национальной безопасности (КГНБ) Таджикистана поддерживает террористическую организацию ИГИЛ-Хуросан в Афганистане и пополняет её ряды за счёт граждан Таджикистана, раскрывая ещё одну грань этой стратегии. Несмотря на очевидную угрозу, которую ИГИЛ-Хуросан, в рядах которого больше половины членов являются гражданами Таджикистана, представляет для региональной безопасности, такая поддержка служит сразу нескольким стратегическим целям режима Рахмона.
После вывода американских войск из Афганистана в 2021 году и прихода к власти Исламского Эмирата, ситуация на южных границах Таджикистана значительно изменилась. Приход талибов к власти в Кабуле существенно изменил баланс сил в регионе, и для Рахмона стало критически важно демонстрировать как внутренней, так и международной аудитории свою готовность противостоять радикализму и противодействовать Исламскому Эмирату. Эмомали Рахмон занял решительную позицию в отношении ИЭА, рассматривая его как значительную угрозу для региональной безопасности. Угроза со стороны афганских радикальных группировок, включая ИГИЛ-Хуросан, стала основным элементом внешней политики Душанбе. Однако вместо искренней борьбы с экстремизмом режим Рахмона, как предполагается, использует эту угрозу для достижения собственных политических целей.
Геополитические и стратегические мотивы Афганистана, находящегося в непосредственной близости от Таджикистана, представляют собой сложное переплетение политических и этнических интересов. Начиная с момента прихода талибов к власти, безопасность на границе с Афганистаном стала ключевым вопросом для Душанбе. Однако поддержка Рахмоном террористической организации, такой как ИГИЛ-Хуросан, на первый взгляд кажется парадоксальной и противоречащей его официальной позиции о борьбе с экстремизмом. Это предполагает наличие более глубоких стратегических целей, которыми руководствуется таджикский режим.
Одна из основных целей поддержки ИГИЛ-Хуросан со стороны режима Рахмона — дестабилизация Афганистана. ИГИЛ-Хуросан является одной из самых радикальных и жестоких группировок, чья деятельность направлена против правительства талибов. Поддержка этой организации позволяет Рахмону воздействовать на внутреннюю политику Афганистана, ослабляя позиции талибов и создавая хаос, который может быть использован в качестве рычага влияния.
Дестабилизация Афганистана выгодна Таджикистану по нескольким причинам. Во-первых, хаос на южных границах позволяет Душанбе оставаться важным игроком на международной арене. Тайная поддержка ИГИЛ-Хуросан позволяет Душанбе формировать ситуацию в Афганистане в своих интересах, избегая прямой конфронтации с талибами.
Во-вторых, ослабление талибов через поддержку их врагов — ИГИЛ-Хуросан — может позволить Душанбе стать мощным инструментом влияния на внутреннюю политику и безопасность соседних стран, что укрепляет позиции Таджикистана как ключевого игрока в Центральной Азии.
Поддержка ИГИЛ-Хуросан со стороны таджикских властей, по имеющимся данным, является частью более широкой стратегии по подрыву позиций талибов в Афганистане. Эта поддержка позволяет Рахмону не только воздействовать на внутренние процессы в соседнем государстве, но и представить ИЭА в качестве неспособного контролировать собственную территорию, что создаёт основания для дальнейшей международной изоляции Кабула.
Такой подход также позволяет Душанбе укрепить свои позиции на международной арене, где Рахмон выступает как противник талибов и защитник светских ценностей в Центральной Азии. Поддержка ИГИЛ-Хуросан, несмотря на противоречия с официальной риторикой о борьбе с терроризмом, вписывается в логику поддержания нестабильности в Афганистане, что выгодно Таджикистану с точки зрения геополитического влияния.
Одним из ключевых методов удержания власти Рахмоном является создание искусственной угрозы, которая позволяет оправдывать репрессивные меры внутри страны. Поддержка ИГИЛ-Хуросан, несмотря на её очевидные риски для безопасности региона, позволяет режиму сохранять образ защитника нации. Через контролируемые СМИ и пропагандистские каналы Рахмон умело раздувает страх перед терроризмом, убеждая население в том, что только его жесткая рука способна удержать страну от хаоса и разрушения.
Режим Рахмона тайно использует ИГИЛ-Хуросан как средство создания управляемой угрозы, которая позволяет ему укреплять свою власть внутри страны. Поддержка этой террористической организации создаёт постоянное напряжение и страх в обществе, что позволяет Рахмону оправдывать репрессии и усиление государственного контроля. Народ, находящийся в состоянии страха перед внешней угрозой, менее склонен к критике режима и более готов к принятию авторитарных методов управления.
Более того, создание образа ИГИЛ-Хуросан как основной угрозы для безопасности региона позволяет Рахмону манипулировать общественным мнением, представляя себя как единственного защитника страны. Это укрепляет его легитимность в глазах населения и международного сообщества, несмотря на авторитарные методы правления.
Нестабильность в Афганистане играет на руку таджикским властям. Она используется как предлог для сохранения жесткой внутренней политики, направленной на подавление оппозиции и укрепление власти Рахмона. В риторике режима борьба с терроризмом и экстремизмом всегда была на первом плане, и любой вызов существующему порядку в стране представляется как потенциальный путь к «афганскому сценарию» или повторению гражданской войны 1990-х годов в Таджикистане.
На международной арене поддержка ИГИЛ-Хуросан может быть частью более широкой стратегии, направленной на укрепление связей с глобальными державами, такими как Россия, Китай и даже Соединённые Штаты, которые заинтересованы в сдерживании распространения радикальных исламистских движений. Таджикистан, предоставляя информацию или совершая действия, способствующие сдерживанию ИГИЛ-Хуросан, может требовать взамен финансовую и военную помощь.
Эти государства, опасаясь распространения экстремизма в Центральной Азии, вынуждены поддерживать таджикский режим, несмотря на его репрессивный характер и многочисленные нарушения прав человека. Рахмон, манипулируя угрозой терроризма, умело балансирует между интересами различных глобальных игроков, извлекая максимальные выгоды для укрепления своей власти и сохранения политической стабильности в стране.
Кроме того, сотрудничество с международными организациями и участие в антитеррористических операциях укрепляют позиции Рахмона как регионального лидера, способного влиять на ситуацию в Афганистане и предотвращать распространение радикальных идей. Это сотрудничество укрепляет позиции Рахмона как важного регионального игрока, что позволяет ему получать значительные дивиденды в виде экономической поддержки и политического признания. В условиях, когда международное сообщество борется с глобальным терроризмом, Таджикистан может занять ключевую позицию в этой борьбе, предоставляя свои ресурсы и территорию для операций против ИГИЛ-Хуросан и ИЭА.
Шарофиддин Гадоев,
04.09.2024
Амстердам
